Особенно тяжелое положение было у заводских («приписных») крестьян, которых целыми деревнями приписывали к заводам, отдавая под власть промышленников и их приказчиков. На заводах Урала ютились и каторжники, беглые, местные приказчики имели возможность скрыть их или дать взятки представителям власти. Кроме того, наиболее активные крестьяне по-прежнему стремились скрыться в казачьих областях, которые обладали определенной автономией. Атмосфера общей несправедливости создала возможность для масштабного пожара, широкую социальную базу возможному восстанию. Крепостные ненавидели помещиков, заводские рабочие — приказчиков, горожане — казнокрадов и злоупотреблявших властью чиновников.
Во-вторых, тяжелая ситуация складывалась в Казачьих войсках. С одной стороны, Казачьи войска были подчинены правительству, утратив прежнюю самостоятельность. С другой стороны, центральная власть особо делами казаков не интересовалась, пустив их на самотёк. С властями общалась казачья старшина, которая внутри Войск получила почти бесконтрольную власть. Это вело к серьёзным злоупотреблениям. Так, в Войске Донском власть узурпировала «семья» атаманов Ефремовых. Она захватывала войсковые и станичные земли, бесконтрольно тратила войсковые деньги, устанавливала поборы в своих интересах. Смотря на «царька» Степана Ефремова, обогащалась и старшина. Тех, кто выражал недовольство, избивали подручные атамана.
Схожая ситуация сложилась и в Яицком Войске. Несмотря на сохранение самоуправления, власть присвоила казачья старшина, которая манипулировала голосами круга. Войсковая канцелярия стала практически несменяемой. Казачьи старшины удерживали в свою пользу жалованье, вводили налоги на ловлю и продажу рыбы, и другие промыслы. Жалобы простых казаков не давали результата, так как присылаемые чиновники общались со старшинами и брали у них взятки. В результате казаки раскололись на прикормленную «атаманскую» и «народную» партии. Вспыхивали и бунты. Ещё до восстания Пугачева произошло ряд восстаний, которые были жестоко подавлены. Казаков вешали, сажали на кол и четвертовали. Таким образом, почва для восстания была подготовлена. Простые казаки были обозлены. Нужен был только предводитель.
На Дону восстание удалось предотвратить. Правительство спохватилось, обратило внимание на жалобы казаков. Атамана Ефремова вызвали в Петербург. Однако тот не спешил, находил поводы отвертеться. Стал распускать среди казаков слухи о том, что их собираются записать в «регулярство», пугая Петербург возможностью мятежа. Для того чтобы доставить атамана в столицу направили генерала Черепова, но подручные Ефремова его избили. Только со второй попытки Ефремова доставили в Петербург. Из столицы на Дон направили комиссию для расследования жалоб казаков, которую лично контролировали Потёмкин и императрица. Земли, незаконно захваченные Ефремовым, были конфискованы. Атамана приговорили к смертной казни, но Екатерина, в память о былом участии в дворцовом перевороте, смягчила приговор на ссылку.
На Яике же ситуация вышла из-под контроля. В Яицком городке была учреждена следственная комиссия, но её решения не были выполнены. Казачьих делегатов, посланных к императрице, арестовали, объявили бунтовщиками и заключили в тюрьму. По войску прошёл слух о записи в регулярные войска, что вызвало новые волнения. Когда западная ветвь калмыков, которая находила в подданстве России, двинулась к границам Китая (хан хотел занять земли, опустошенные китайской резней), Яицкое Войско получило приказ выступить в погоню и вернуть беглецов. Однако казаки отказались выполнить приказ. В январе 1772 г. казаки в Яицком городке двинулись к дому, где остановились генерал Траубенберг и капитан Дурнов из следственной комиссии. Они потребовали отстранения Войсковой канцелярии и выплаты жалованья. Траубенберг в ответ вывел воинскую команду с пушками. Казаки бросились в атаку и победили. Траубенберг был убит, атамана Тамбовцева повесили. В столицу снова послали людей, чтобы объяснить ситуацию. Однако власти ответили карательной экспедицией генерала Фреймана. Восставших разбили. Сотни людей сослали в Сибирь и записали в солдаты. Войсковое самоуправление было ликвидировано, Войско подчинили коменданту Яицкого городка.
В результате казаки, не получив справедливости, обозлились. Причем войсковая старшина также была недовольна из-за ликвидации самоуправления, которое давало им возможность обогащаться. Тут-то и объявился Емельян Пугачёв. Донской казак имел опыт Семилетней, Польской и Русско-турецкой войн. Был отличным бойцом, дослужился до хорунжего. Однако отличался авантюризмом, склонностью к бродяжничеству. В 1771 году Пугачёв заболел и был отпущен на излечение домой. Казак отправился в Таганрог, в гости к сестре. В разговоре с зятем Пугaчёв узнал, что тот с несколькими товарищами недоволен порядками в полку и хочет дезертировать. Пугачёв помог бежать Павлову на Кубань. Но вскоре Павлов одумался, вернулся и покаялся. И за содействие побегу Емельян Пугачёв оказался вне закона. Пугaчёв вынужден был скрываться, был неоднократно арестован и бежал, пытался скрыться на Тереке. Бывал в раскольнических скитах.
В ходе скитаний Пугачёв оказался на Яике. Сначала он хотел подбить группу казаков уйти на службу османам наподобие некрасовцев. Тут его заметили богатые казаки, которые бросать хозяйство не хотели, но организовать мятеж желали. Они планировали напугать правительство, вернуть самоуправление. В результате Пугачев превратился в «Петра III Федоровича», став самозванцем. 18 сентября 1773 г. небольшой отряд Пугачёва появился у Яицкого городка. Взять крепость не удалось и Пугaчёв с войском направились вверх по Яику. Взятие крепостей Яицкой линии — Россыпной, Нижнеозерной, Татищевой, Чернореченской, проходило по схожему сценарию. Гарнизоны мелких крепостей, состоявшие из списанных в инвалиды солдат и казаков, в основном переходили на сторону восставших. Офицеров убивали.
В Сеитовой слободе был составлен указ к мишарям (мещерякам) и башкирам с призывом присоединяться к армии «государя», взамен обещали порох и соль, владение лесами и реками. Началось активное присоединение к восстанию башкир, татар и калмыков. 5 октября 1773 года 7-тыс. отряд Пугaчёва подошёл к Оренбургу. Осада длилась до середины марта 1774 года и не привела к успеху. В результате основные силы Пугачёва были связаны осадой Оренбурга, что позволило правительству принять ответные меры и не дать казакам поднять восстание в центральных губерниях России, что могло резко осложнить ситуацию.
Пугачёв по-прежнему изображал царя, устраивал пиры, пытался взять Оренбург. Однако реальной власть обладали его полковники, казачья старшина. Зарубин, Шигаев, Падуров, Овчинников, Чумаков, Лысов, Перфильев и другие ревностно следили за Пугачёвым, не допускали, чтобы около него появились новые люди, способные повлиять на решение «царя». Так были убиты несколько офицеров, которые принесли присягу «царю», его полюбовница Харлова, вдова повешенного днём ранее коменданта Нижнеозёрной крепости. Казацкая старшина имела несколько вариантов действий. Можно было попытаться разжечь новую Смуту. Однако этот сценарий был сломан затяжной осадой Оренбурга, которая привела к утрате стратегической инициативы казаками. Кроме того, можно было просто «погулять», запугать Петербург, заставив его пойти на уступки, а затем сдать Пугачёва на расправу. По сути, позитивной программы у восставших не было, поэтому Крестьянская война была обречена на поражение.
Весной 1774 г. положение восставших осложнилось. С Турецкого фронта стали перебрасывать надежные войска. Усмирение было поручено опытному генералу Александру Бибикову. Пугaчёвцы стали терпеть поражения, теряя одну за одной взятые крепости на пограничных линиях. Была снята осада с Оренбурга. 22 марта в сражение у крепости Татищевой пугачёвцы были разбиты. 1 апреля потерпели ещё одно тяжелое поражение у Сакмарского городка. Однако смерть генерала Бибикова вызвала паузу в боевых действиях, среди генералов начались интриги. Разбитые и рассеянные по степи восставшие получили возможность произвести перегруппировку сил, собравшись на Верхнем Урале. 5-6 мая восставшие смогли взять Магнитскую крепость. Уральские крестьяне и горнозаводские рабочие пополнили отряды Пугачёва.
Войско Пугачёва становится крестьянским по своему составу, теряя боеспособность и возможность противостоять правительственным войскам в открытом бою. Война приняла характер бегства и погони. Пугачёв терпит очередное поражение, бежит, по пути к нему примыкают новые толпы восставших крестьян, рабочих и инородцев. Горят поместья, убивают дворян и приказчиков, их семьи. Снова поражение и бегство.
Война набирает обороты. Пугачёвцы берут крепости Карагайскую, Петропавловскую и Степную. 20 мая успехом завершился штурм Троицкой крепости. Однако 21 мая лагерь восставших был разгромлен войсками генерала И. А. Деколонга. Большая часть восставших была пленена или рассеяна. Пугачёв снова с небольшой группой бежит. Его отряд усиливают башкиры Салавата Юлаева. 10 июня Пугaчёв вступил в Красноуфимск, затем взял городок Осу. Пугачёвцы перебрались на правый берег Камы, взяли в 20-х числах июня Рождественский, Воткинский и Ижевский заводы. 12 июля была взята большая часть Казани. Войск тут почти не было, все ушли под Оренбург. Тут пугачёвцев снова настиг генерал Михельсон. Восставшие потерпели жестокое поражение.
Пугачев бежал с отрядом в 500 человек и переправился за Волгу. Здесь к восставшим стали присоединяться крепостные. Крестьяне присоединялись к «царю» или составляли отдельные отряды. Большая часть башкир отказалась следовать дальше за «царем» и вернулась в район Уфы, где восстание продолжалось по поздней осени 1774 г. На Москву Пугачёв идти не рискнул. Повернул на юг, решил пройти по поволжским городам, затем поднять Дон или уйти на Кубань.
Поволжские города — Курмыш, Алатырь, Саранск, Пенза, Саратов, фактически сдавались без боя. Самозванца встречали хлебом и солью, а «попы — с крестами». Пугачёв снова собрал большие силы — до 10 тыс. человек. Правительству пришлось направить на подавление восстание дополнительные силы. Бросили на Пугачёва и прославленного Суворова.
Пугачев, достигнув Войска Донского, понял, что поднять донских казаков не выйдет. Царицын взять не удалось. 25 августа 1774 г. генерал Михельсон разбил мятежников у Чёрного Яра. В одном бою было потеряно более 8 тыс. человек убитыми и пленными. Среди погибших был видный соратник самозванца Андрей Овчинников. Пугачёв сбежал за Волгу с небольшой группой казаков. Самозванец предлагал казакам бежать дальше, к запорожским казакам, или в Турцию, подобно некрасовцам, либо уйти в Башкирию или в Сибирь. Однако казацкие полковники решили сдать властям Пугачёва и получить помилование. 8 сентября Пугачёва повязали и 15 сентября доставили в Яицкий городок.
4 ноября конвойная команда доставила Пугачёва в Москву. 31 декабря объявили приговор: «Емельку Пугачёва четвертовать, голову воткнуть на кол, части тела разнести по четырём частям города и положить на колёса, а после на тех местах сжечь». Приговор был приведён в исполнение 10 (21) января 1775 года на Болотной площади. Стоя на эшафоте, Пугачёв сказал: «Прости, народ православный, отпусти мне, в чём я согрешил перед тобой… Прости, народ православный!»
Станица Зимовейская, где родился Емельян Пугачёв, была переименована в Потемкинскую. В конце 1775 г. императрица Екатерина II обнародовала общее прощение уцелевшим участникам восстания и распорядилась предать его вечному забвению. Для этого река Яик была переименована в Урал, Яицкий городок — в Уральск, а Яицкое Войско — в Уральское. При этом управление Войска Уральского реформировалось по образцу Донского, общие круги были отменены, а войсковые атаманы стали назначаемыми.
Post your comments