communist.ru

Статья доселе неизвестного мне автора Эдуарда Бирова (он же, как показал Гугл, ЖЖ-юзер russkiy-malchik) «Откуда взялся «православный ИГИЛ»», автор которой одновременно борется с «медийной страшилкой о православном ИГИЛ*» и стремится оправдать «честно выраженную позиция граждан в попытке призвать мастеров и чиновников от культуры к ответственности». Посмотрим же, как это у него выходит. Итак, автор берется опровергать сравнение «недовольных фильмом (…) с экстремистами и даже террористами», и «любой гражданской активности православных» с «фундаментализмом фанатиков».

Какие именно он находит слова, с одной стороны, в защиту «недовольных», с другой стороны — в осуждение «фанатиков»?

«Прежде всего стоит обратить внимание на то, что Наталья Поклонская при всей своей эмоциональности старается противодействовать показу фильма исключительно в правовом русле и пользуясь депутатскими полномочиями – сначала через запросы в прокуратуру, другие правоохранительные органы, затем в Счетную палату, а недавно она подала в Октябрьский райсуд Петербурга иск о защите чести и достоинства к творческо-производственному объединению «Рок» от имени гражданки Канады, некогда жены племянника Николая II, О. Н. Куликовской-Романовой. Кроме того, Поклонская призвала Минкультуры принять меры к тому, чтобы фильм «Матильда» не вышел в прокат»

Итак, Поклонская отличается от погромщиков тем, что действует «исключительно в правовом русле». Каково же это правовое русло? Автор отвечает сам — кроме подачи гражданского иска в суд (что действительно можно назвать цивилизованным способом поведения в конфликте — другой вопрос, какие аргументы понесет в суд бывший украинский прокурор), это обращение к множеству государственных ведомств, преимущественно в погонах.

Вполне вероятно, эти ведомства полномочий запретить показ фильма, которого г-жа Поклонская сочла оскорбительным, не имеют — но и она сама, и оправдывающий ее автор считают нормальным, чтобы чиновники сразу нескольких ведомств имели запретительные полномочия в сфере культуры.

При этом г-жа Поклонская по основному роду сейчас является именно законодателем — то есть от нее (в большей степени, чем судьба «Матильды», решающаяся здесь и сейчас, и сама по себе не столь интересная) зависит то, какие законы будут приняты в будущем, и ее образ действий дает основания предположить, что она будет выступать за дальнейшие ограничения свободы слова для «защиты чувств верующих» (мало нам было поправок в ст. 148 УК РФ?!), и именно что за право не одного только суда, но также прокуратуры, Минкульта, полиции, Счетной палаты (?!) выполнять функции цензуры.

Такое поведение депутата, конечно, находится «в правовом русле», но вред от него может быть больше, чем даже от тех, кто перешел к насилию.

«Поклонская пытается всеми законными способами и силой убеждения – законом, словом и молитвой (пусть не всегда удачно и продуманно, порой и вовсе неловко, но искренне и горячо) – остановить то, что, по мнению ее и десятков тысяч верующих, является оскорбительным и недопустимым. Да-да, слышу единственно сильный аргумент ее противников «не смотрела, но осуждает» – на него отвечу чуть позже».

Если она считает, что ее взгляды разделяет еще множество людей, а автор апеллирует к численности (по его же словам она выходит в масштабах страны невеликой) — то почему бы им для борьбы со злополучным фильмом не использовать бойкот? Может быть, именно потому, что в действительности десятки тысяч людей в масштабах страны — это капля в море и своих целей они могут добиться только антидемократическими методами от насильственных акций (об исполнителях которых ниже) до кляуз чиновникам, авось кто пропитается настроением в духе коллег чеховского Беликова и найдет способы фильм запретить:

«А на педагогических советах он просто угнетал нас своею осторожностью, мнительностью и своими чисто футлярными соображениями насчет того, что вот-де в мужской и женской гимназиях молодежь ведет себя дурно, очень шумит в классах, — ах, как бы не дошло до начальства, ах, как бы чего не вышло, — и что если б из второго класса исключить Петрова, а из четвертого — Егорова, то было бы очень хорошо. И что же? Своими вздохами, нытьем, своими темными очками на бледном, маленьком лице, — знаете, маленьком лице, как у хорька, — он давил нас всех, и мы уступали, сбавляли Петрову и Егорову балл по поведению, сажали их под арест и в конце концов исключали и Петрова, и Егорова». (А.П. Чехов)

В итоге сам же автор делает вопрос из частного принципиальным — мне, как и многим другим людям, безразлична судьба фильма «Матильда», но нельзя оставаться безразличным к тому, как «десятки тысяч человек» (менее одной тысячной населения страны, говоря по-русски) пытаются взять на себя роль силы, решающей, что всем остальным смотреть можно, а что — нельзя. Следующий пассаж статьи также поражает логикой:

«Для начала следует признать, что действия Поклонской не имеют ничего общего с акциями насилия якобы «православных экстремистов», о чем она накануне открыто и заявила: «Решительно осуждаю любое проявление насилия, тем более представляемое под видом экстремистской деятельности в религиозной сфере. Понимаю, что все это часть определенного плана, направленного на дестабилизацию общества, разобщение людей, дискредитацию православных верующих». А кто же совершает поджоги и запугивания?

Авторами пресловутого письма-угрозы в адрес кинотеатров в случае показа фильма «Матильда» являются участники некоего полумифического движения «Христианское государство – Святая Русь». Если судить по фанатичным выступлениям его лидера Александра Калинина, то можно принять их за типичных сектантов, полоумных фанатиков, коих хватает в любой конфессии.

Но некоторые факты биографии второго представителя псевдохристианского движения Мирона Кравченко говорят о другом. Этот ныне «православный активист», как выяснили коллеги из издания «Псковская губерния», «в августе 2015 года принимал участие в Киеве в учредительной конференции по созданию «Антипутинского информационного фронта»… В 2004 году вступил в «Союз православных хоругвеносцев», а позднее стал казаком.

В 2011–2012 годах занимался организацией русского движения в Мурманске (на базе созданной им местной ячейки партии «Великая Россия»). Принимал активное участие в проведении первого в регионе «Русского Марша». Был координатором дискуссионной площадки «Русскій клубъ въ Украинiъ» (орфография оригинала — О.К.), координатором «Русского эмигрантского клуба».

В интернете еще остались фотографии «православного активиста» Мирона Кравченко с чубом на голове, выступающего на «антипутинском фронте», и вот он уже, обзаведясь бородкой, вещает о богоизбранном русском народе, совершая грубую подмену русской идеи агрессивным лживым мессианством наподобие бандеровщины. От этой фигуры за версту несет грязной политической манипуляцией, и Наталье Поклонской следовало бы обратить внимание прокуратуры именно на это».

Для того, чтобы «Христианское государство» стало из «типичных сектантов и фанатиков» грязными политическими манипуляторами и агрессивными лживыми мессианцами, достаточно того, что один из их деятелей — против Путина и за Майдан.

Простите, а если примерно тем же, что и «ХриГ», занимаются люди, которые против Майдана и за Путина — они не занимаются «грязными политическим манипуляциями»? А антипутинцы теперь не могут быть православными клерикалами? Ну ладно, УПЦ КП и УАПЦ для автора «неканоничны», а УПЦ МП в общем и целом пытается пройти между струйками (хотя есть там и весьма активные украинские националисты), но что — мало ли среди приверженцев Румынской и Грузинской ПЦ (обе РПЦ признает единоверцами) антипутинцев и замайданцев, которые одновременно сойдутся с российскими православными фундаменталистами по всем остальным вопросам?

В оригинале анекдот «А нас-то за что?» был про бандеровцев, теперь же ту же логику демонстрирует их «оппонент».

«Но уже и так понятно, что часть насильственных действий против фильма Учителя совершается не православными активистами, а типичными провокаторами, прикрывающимися православием. А значит, они направлены как раз против Церкви и для дискредитации тех православных, кто выступает против фильма. (…)

Впрочем, как минимум один акт насилия против показа картины совершен, похоже, искренно верующим человеком. Речь о Денисе Мурашове, который в Екатеринбурге на грузовике протаранил кинотеатр «Космос», где планировался показ «Матильды».

Несмотря на то, что его подозревают в психической ненормальности («синдром сверхценной идеи» – всем бы такое «расстройство»), мужчина на видео после задержания производит впечатление вменяемого, а из биографии известно, что он находился в мучительном духовном поиске, после чего стал православным, совершал паломничество по святым местам.

Этот пример вроде бы демонстрирует правдивость той самой страшилки «православного ИГИЛ», согласно которой фанатики под влиянием авторитетных религиозных лидеров совершают насилие против неугодных. Однако это совершенно не так по той простой причине, что ни один из представителей Церкви и авторитетных в православии фигур никогда нигде не призвал к насильственному противостоянию показу фильма или другого художественного произведения.

В то же время стоит признать, что подобный риск, когда особо ранимые верующие могут болезненно отреагировать на оскорбление своих религиозных чувств, существует и чреват последствиями. Однако ни Церковь, ни православная община никогда не признают это правильным и не призывают к ним, осуждают их».

Церковь и «православная община» непричастны к актам насилия, потому что они высказали дежурное осуждение, но «Матильде» они противодействуют открыто, а «особо ранимому верующему», которого оправдывает «мучительный духовный поиск» … сказали, что за его действия ответственности не несут.

И ведь у церкви (извиняюсь за каламбур — слава богу, у нас по конституции светское государство) нет власти над неверующими, иноверцами и «невоцерковленными православными», но есть — по крайней мере духовные рычаги воздействия на своих «особо ранимых» приверженцев. Если церковь осуждает как «оскорбительный» для нее фильм, так и акты насилия и угрозы со стороны своих чересчур горячих приверженцев — то как раз на вторую сторону у нее есть управа.

Церковным судам даны полномочия судить не только клириков, но и мирян за «церковные правонарушения против христианской нравственности», и у церкви есть возможность показать действительное ее отмежевание от действий «особо ранимых верующих» путем организации суда над ними по установленной самой церковью процедуре.

Но это — если организация актов насилия во имя веры противоречит христианской нравственности в понимании РПЦ, а если нет осуждения (с разбором конкретного проступка и определением церковного наказания, чтобы не было желающих повторить) — нет и противоречия. Или всё же есть, если есть осуждение в общей форме?

Что-то эта диалектика напоминает… ах да, Украину же времен того самого Майдана. Когда действия силового крыла Майдана вызывали негативную общественную реакцию — у его сторонников оказывалось, что всё это дело рук провокаторов (тем не менее, ни от кого конкретно, как от провокатора, они не отмежевались), но победы силового крыла немедленно записывались на общий счет теми, кто бутылки с зажигательной смесью сам не кидал.

Ровно так же и с «ненасильственными» «возмущенными православными». В связи с чем крупнейшая сеть кинотеатров отказалась от показа «Матильды», по ее собственному заявлению? В связи с неправомерными действиями противников фильма, создающими угрозу безопасности зрителей. Как это событие восприняла Поклонская? А вот как:

«Вместе с тем, кинотеатры и телеканалы, уважающие чувства людей и не желающие быть использованными создателями непонятного проекта «Матильда», среди создателей которых уроженец западной Украины, где реализован «Евромайдан», отказываются от показа фильма, имея полное на это право».

Одной рукой — «осуждаю любое применение насилия«, другой — одобряю решение, принятое, как открыто сказано в мотивировке, под давлением этого самого насилия.

Еще и приплела то, что один из создателей фильма — «уроженец западной Украины», как будто после Майдана права на высказывание должны быть лишены отнюдь не только его сторонники — нет, именно «уроженцы западной Украины» скопом. Если это не нагнетание столь же примитивного шовинизма, что и у самих сторонников Майдана, то что это?!

Да, разумеется, «Украина не Россия» и vice versa, и у нас — по крайней мере пока — не сложились условия, когда радикалы в публичных выступлениях и в актах насилия действуют под одной и той же маркой (как какой-нибудь «Правый сектор» или «Патриот Украины»/»Азов»/»Гражданский корпус»), но отмежеваться от насилия на словах и одобрять приносимые им дивиденды — это признак прямо предшествующей стадии. Именно так везде и всегда действовали политические силы, использующие насилие, там, где их господство еще не было таким, чтобы им можно было заниматься неприкрыто.

Что у левых (КПИ(в) действовала легально, ГРАПО занималась силовыми акциями), что у национально-освободительных движений (Шинн Фейн и ИРА), что у ультраправых (пропагандой занимался «Русский образ», а убийствами — БОРН, ага). И представлять как оправдание публичных действующих лиц «матильдиады» то, что они лично не занимались поджогами и прочим — значит, держать читателей за идиотов.

«Но это не означает, что православные не могут выражать своего мнения по поводу допустимости или недопустимости того или иного художественного произведения, особенно созданного за государственный счет. Более того, православные должны это делать – громко и открыто. И Поклонская выступает одним из таких заметных голосов».

Недопустимости — для кого? Для себя и своих сторонников? Пожалуйста — кто отрицает ваше право не смотреть фильм и призывать к тому же своих единоверцев и единомышленников. Для всех остальных? А какое у вас право в светском государстве указывать, что «недопустимо» смотреть (и, следовательно, показывать) всем остальным? Насчет государственных средств — наконец хоть что-то похожее на нормальный аргумент, и его мы разберем ниже.

«Глупо и неуважительно не считаться с мнением множества верующих людей. Это из той же серии, что и ущемление прав по национальному или расовому признаку».

«Глупо и неуважительно» не признавать права десятков тысяч людей (ваша оценка, г-н Биров!) указывать всему остальному населению России, что ему не следует смотреть?! Не слишком ли высоко вы ставите права ваших единомышленников — над правами всего населения России на свободу слова, раз уж вы апеллируете к «правовому руслу»?

«Недаром лидеры таких республик, как Чечня и Дагестан, где очень чутко относятся к религиозным чувствам, так как ценят их значение и знают цену пренебрежения к ним, прохладно отнеслись к показу фильма «Матильда» в своих регионах. Будучи мусульманами, они уважили чувства православных и историю России больше, чем это делают авторы фильма».

Отличный образец для подражания! Регионы, печально известные растущим клерикализмом и чиновничьим произволом — как образец для подражания для остальной России! Спасибо за откровенность, г-н Биров, спасибо!

Сегодня вы пытаетесь указать, какие фильмы нам смотреть, а какие не смотреть, а завтра залезете в тарелку и в постель, тогда как г-жа Поклонская будет искать для этого вмешательства «правовые» способы (или, хуже, принимать обосновывающие это законы)? И, снова, Биров возвращается к деятельности чиновника — министра культуры г-на Мединского:

«И здесь мы наконец подошли к первопричине случившегося. А она заключается в очевидном промахе государства в лице Министерства культуры и лично Мединского.

Я неоднократно, в том числе и в публикациях в газете ВЗГЛЯД, выступал в поддержку министра, когда он подвергался откровенной травле со стороны либерального лагеря, а потому я думаю, что у меня есть не только моральное право, но и обязанность высказать в данном случае критические замечания.

Заказав в год столетия революции и трагической гибели последнего русского императора и всей царской семьи единственный фильм о Николае II (столетие гибели Николая — в 2017 г.? Интересная у г-на Бирова хронология — О.К.) и очевидно упустив то, по какому сценарию и в каком стиле он снимается, Минкультуры поставило всех перед тем фактом, что в память о таких трагических событиях Россия удостоится высокобюджетной картины о юношеской интрижке царя с балериной».

Поскольку чиновники и расходование бюджетных средств в демократическом государстве должны быть подконтрольны народу — мы признаем и за г-ном Бировым право выдвигать те или иные требования к министру, касающиеся траты бюджетных средств. Более того — если бы шел спор о том, давать или не давать бюджетные деньги г-ну Учителю на съемки фильма о Николае и его связях — я бы первым высказался за то, чтобы не давать, а лучше снять совместный фильм с Кубой или Китаем (финансирование и часть актеров — российские, всё остальное — извините, отечественным киношникам доверия нет) по какому-нибудь из классических советских произведений о Гражданской войне. Разумеется, у г-на Бирова были бы другие планы, но в том и заключается демократия, что реализуется то предложение, которое поддержит больше граждан.

Но нет — когда деньги тратились, и Биров, и Поклонская, и все прочие хайперы сегодняшнего дня молчали, а сейчас (а) он не предлагает никакого более прозрачного или более демократического механизма расходования бюджетных средств на съемки кино, а просто требует отдать деньги своим единомышленникам и (б) его единомышленники требуют запретов на показ данного путем написания беликовских кляуз, а некие неизвестные или известные лица, чья позиция постоянно смыкается с позицией «ненасильственных» матильдомахов — насильственными действиями и их угрозами.

«Будь это одна из трех–четырех киноподелок о царской семье, она не вызвала бы такой болезненной реакции – ну сняли и сняли, есть и такая сторона жизни Николая II. Не исключено, «Матильду» и вовсе бы не заметили. Но поскольку это единственный фильм о последнем русском царе в год его расстрела, то это выглядит как плевок в тех, кто чтит его память и молится его иконам. Произошло это к тому же на волне возрождения национального и религиозного самосознания русского народа. Еще пять–семь лет назад этого бы не заметили, проглотили, как проглатывали десятки фильмов, очерняющих или «ожелтяющих» российскую историю».

(1) Год расстрела Николая — 1917?! Нет, выше точно была не случайная описка, если это повторено дважды. Учите же историю России, русский мальчик 34 лет от роду!

(2) О 1917 г. не снято радикально монархических фильмов, которые бы удовлетворили г-на Бирова, поэтому надо запретить показ единственного снятого … нет, не антимонархического, что было бы естественно для страны, 100 лет остающейся республикой при всех политических поворотах, а умеренно монархического (поведение Николая после Ходынки режиссер существенно приукрасил). Бей своих, чтобы чужие боялись! Бей режиссера, у которого худшее из деяний Николая — добрачная связь, чтобы никто и не заикнулся о том, что это был махровый ретроград и вдохновитель черносотенных банд — вот кредо гг. бировых.

(3) Бинго! Фраза «возрождение национального сознания» прозвучала. Зря мы, что ли, вспомнили Украину? Да, там это фразу повторили до полной заезженности (ставшее в русском языке ругательством «свидомый» — это и есть «[национально] сознательный»), и там она заключалась в том же самом. Есть некие молодчики, изначально численно ничтожные, но пользующиеся покровительством влиятельных политиков, формально отмежевывающихся от их эксцессов, но поддерживающих общую идеологическую направленность. Были некие упыри из первой половины XX века — уже идеал этих упырей лежал в прошлом, а не будущем, Николай II до конца жизни хотел «царствовать и всем владети», хотя кое-какими полномочиями ему пришлось поделиться с помещиками и капиталистами в лице цензовой Думы. И вот теперь молодчики громко, чтобы компенсировать малочисленность, орут, что те упыри были национальными героями, а кто почитает их недостаточно восторженно — тех сейчас будут бить. Видим «возрождение национального сознания» — читаем в лучшем случае «несмешное шапито», в худшем — «несмешное кровавое шапито» (у нас без трупов пока только из-за криворукости).

«Владимир Мединский, находясь под огромным давлением либеральной оппозиции, к которой принадлежит большая часть творческой элиты, за годы руководства Министерством культуры совершил несколько важных шагов по национализации культурного пространства страны, но далек от ее завершения, так как вслед за каждым таким шагом делает реверанс в сторону рассерженной богемы.

Сформулировав и протолкнув новую государственную политику в области культуры, Владимир Ростиславович, к сожалению, сам не до конца последователен в соблюдении ее принципов, в которых прямо ставятся задачи противостояния переформатированию «духовно-ценностной матрице народа» и «оказание государственной поддержки только здоровому искусству, идентичному цивилизационному коду». (…)

В современном искусстве по-прежнему правит бал безвкусица избранных творцов, не ограниченная никакими обязательствами перед государством и народом, и не удивительно, что это вызывает возмущение у тех, для кого нравственность и традиционные ценности не пустые слова. Православные и Церковь вынуждены брать на себя такую роль, чтобы как-то ограничить эту вакханалию. Если государство не может окончательно изменить культурную политику в национальных интересах и в соответствии с уже принятой стратегией госполитики, то это будут делать те, кто обладает достаточной волей и убежденностью в правоте».

Безвкусица творцов — это действительно проблема, и мы можем показать г-ну Бирову ярчайший образец этой проблемы. Минкульт дал денег на экранизацию книги ярого православно-патриотического автора (всё, как хотят гг. бировы), и — правильно, бюджет, судя даже по «высочайшему» техническому уровню, благополучно распилен, а православные патриоты в мультфильме оказываются тупыми отморозками и низкопробными шовинистами, вот прямо портрет г-на Бирова. И это еще смягчить пришлось — ибо в книге совсем мрак.

«Да, среди них могут оказаться и горячие неофиты, готовые на резкие поступки (и в Церкви их, как правило, осуждают, хотя, если вдуматься, древнерусские православные, принявшие христианство, были теми же неофитами), да, в этом кроется риск конфликтов и провокаций. Однако продолжение нынешней культурной политики, при которой выбрасываются миллиарды рублей на искажение истории и низкопробную развлекуху, несет гораздо больший риск для нравственного здоровья страны, чем честно выраженная позиция граждан в попытке призвать мастеров и чиновников от культуры к ответственности».

И достойное завершение — «я осуждаю горячих неофитов за резкие поступки» (говоря по-русски: насильственные преступления), но я их не так уж и осуждаю, потому что голая грудь в кадре за государственный счет и недостаточно глубокое «ку» Николаю — это, мол, куда страшнее попытки теракта.

Для справки — «ранимый верующий» из Екатеринбурга пытался взорвать три газовых баллона, стандартный объем баллона с пропаном — 50 л, плотность сжиженного пропана — 0,493 кг/л, мощность взрыва 1 кг пропана — 0,535 в тротиловом эквиваленте, итого криворукость помешала ему устроить взрыв мощностью 40 кг в тротиловом эквиваленте.

Общий вывод — тем погромщикам, которых автор на словах осуждает, он старается все же найти оговорки-оправдания (поскольку его действительная цель — не осудить Калинина или Мурашова, а снять ответственность с Поклонской и Ко). Тех же единомышленников, которых он пытается оправдать — он невольно топит, представляя их (и себя вместе с ними) сборищем выступающих за цензуру и оправдывающих насилие в ответ на «оскорбление чувств» ретроградов, которых лучше от власти держать на расстоянии во много километров, не то плохо будет всем.

* Организация, в отношении которой судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности по основаниям, предусмотренным ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности»