Национальная гвардия вместо «Наших» и антимайдана

Сеть полна комментариев по поводу создания Национальной гвардии, справедливо видя в ней инструмент для силового подавления внутренних протестов. При этом никто не говорит, что создание Национальной гвардии — знак того, что опираться властям больше не на кого, остались одни штыки, сидеть на которых, как известно, не удобно. В 2005-м, как ответ на первую «оранжевую» революцию на Украине, появилось движение «Наши». Начались «Селигеры» массовая мобилизация молодежи под патриотическими лозунгами. Была сформирована сила, способная в случае чего взять контроль над улицей. Но ничего не случилось, а «Наши» восприняли всё слишком серьезно и полезли в политику, желая перестроить Россию, заговорили о смене «элит», стали обзывать существующие «элиты» пораженцами и так далее. Таким образом, «Наши» сами стали опасны и неудобны властям. Соответственно их утилизировали.

После второго украинского майдана и бегства господина Януковича был экстренно создан антимайдан с откровенно черносотенным душком. Это уже был откровенный сброд, но и с ним очень быстро случилась та же беда, что и с «Нашими». Они тоже приняли всё серьезно и полезли в политику. И это естественно. На самом деле любая политизация масс играет против буржуазных властей, так как их политика всегда, а в период кризиса особенно очевидно направлена против интересов 99% населения. Поэтому даже у черносотенцев, вышедших спасть Россию от агентов Госдепа, очень быстро появляются вопросы к властям. В итоге положится нельзя и на них, даже Стрелков-Гиркин сегодня ненадежен. Эту историю описал ещё Ленин:

«В нашем черносотенстве есть одна чрезвычайно оригинальная и чрезвычайно важная черта, на которую обращено недостаточно внимания. Это — тёмный мужицкий демократизм, самый грубый, но и самый глубокий. Как ни стараются командующие классы отгородить от народа наши политические партии и посредством третьеиюньского избирательного закона и посредством тысячи «особенностей» нашего государственного строя, а всё же жизнь берёт своё. Той или иной связи с народом приходится искать каждой политической партии, даже и крайним правым. Крайние правые — партия помещиков. Но ограничиться связями с одними помещиками они не могут. Им приходится прикрывать эту связь и делать вид, что они защищают общенародные интересы, отстаивают «добрые старые» порядки «устойчивого» земледельческого быта. Приходится взывать к самым закоренелым предрассудкам самого захолустного мужика, играть на его темноте. Безопасно такая игра не проходит. Нет-нет, и прорвётся голос подлинной мужицкой жизни, мужицкий демократизм через всю черносотенную затхлость и натасканность. Тогда правые вынуждены выгонять вон «неудобного» мужицкого демократа. А подобное изгнание или устранение крайними правыми из их собственного лагеря самых верноподданных черносотенцев за демократизм, разумеется, не обходится без просветительного влияния на массу.»

Сегодня у бывших «Наших», у «антимайданавцев», ожидавших какой-то справедливой «Святой Руси», претензий к власти столько, что опорой они уже быть не могут. Поэтому власть теперь ставит на послушных солдат и командиров, готовых выполнить любой приказ. Создаётся простая короткая цепочка, чтобы в нужный момент сигнал на открытие огня быстро дошел от первого лица до исполнителя, нигде не теряясь. Значит, недоверие есть и к собственному силовому аппарату, который вдруг может засомневаться. Видимо, считается, что Золотов не подвержен злу размышлений и рефлексии.

На самом деле это тоже ненадежно, потому что может споткнуться об какого-то лейтенанта, который вдруг не захочет стрелять в толпу. Лучшим вариантом было бы создание каких-нибудь специальных роботов, которыми можно было бы управлять джойстиком прямо из кабинета.

yakushef