Одна из проблем нашей средней школы — её смешение с общим образованием. Это порождает две разнонаправленные, но при этом негативные тенденции. Одна тенденция заключается в том, что в школу запихивают все, что считают необходимым для «культурного человека». При этом у каждого корифея-лоббиста критерии «культурного человека» свои. Кто-то не мыслит его без искусствоведения, а кому-то подавай знатока высшей математики и атомной физики. Учитывая нынешний объем программы исполнение всех подобных мечтаний может кончиться только одним — массовым помешательством среди учеников.
В реальности осуществление первой тенденции приводит к перегрузу учеников, который решается механическим выбрасыванием из программы произвольно выбранных кусков на основании того, что они среднестатистическому культурному человеку не нужны, сопровождаемому ором о том, что образование погубили. Куда меньше внимания привлекает более фундаментальное выражение той же тенденции — изучение учениками только того, что нужно для поступления в вуз, то есть для успешной сдачи ЕГЭ.
За этими баталиями забывается один маленький, но фундаментальный вопрос: «Что этот культурный человек собой представляет? Чем он должен будет заниматься в жизни?» Очевидно, что не ежечасно демонстрировать всесторонность и глубокую эрудицию (или как вариант «умение учиться»), а работать по какой-то профессии. То, что советская школа середины прошлого века достигла изрядных успехов? во многом определяется тем, что ее создатели не гнались за химерой развития во все стороны, а занялись воспитанием «идейно подкованного инженера или агронома», резонно полагая, что большинство выпускников будут работать на заводах или в колхозах и лишь меньшая часть в гуманитарных НИИ.
Можно думать, что выработанный ими тип школы в целом актуален и сегодня. Это не означает, что над гуманитарным развитием большинства не надо думать. Но это должно быть гуманитарное развитие, приноровленное к их профессии, снабжающее их знаниями, которые не будут лежать мертвым грузом. Для инженера такого рода гуманитарным развитием могло бы стать приличное изучение эргономики (науки о проектировании удобных устройств), тесно связанной с психологией восприятия. Понятно, что осуществляться оно должно в значительной степени уже в рамках вузовского и послевузовского образования.
Установив цель мы должны установить то, какую долю пути к этой цели можно осуществить в средней школе, чтобы выпускники ее не были к ЕГЭ (или выпускным/вступительным экзаменам) выжаты как лимон и доведены до полуневротизированного состояния. Конечно, многим профессорам хотелось бы иметь студента первого курса, знающего высшую математику, но неплохо бы подумать, хватит ли на нее времени и здоровья учеников.
Определив таким образом объем изучаемого, необходимо решить третий и самый сложный вопрос. Каким образом все это качественно преподать, добившись его твердого и сознательного усвоения, по возможности не занудного для учащегося. Примером того, какие результаты может иметь некачественное преподавание может служить ситуация с изучением иностранного языка. Изучение этого предмета продолжается много лет, требует от учащихся значительных усилий, но не приводит ни к какому вменяемому результату. Причиной этого во многом является использование крайне устаревшей, ориентированной на механическую зубрежку методики.
Названные вопросы могут показаться лишними, скучными или узкоспециальными, но пока мы их не решим говорить о действительно качественном образовании будет весьма сложно.
Алексей Щукин
Post your comments