communist.ru

Карл Саган как‑то рассказал притчу о человеке (для удобства дадим ему имя Кредерус), который пришел к нему и заявил: «В моем гараже живет дракон». Потрясающе! В течении столетий по всему миру гуляли легенды о драконах, но до сих пор ни у кого нет никаких убедительных свидетельств их существования. Конечно же, любой человек ответит: «Я хочу посмотреть на настоящего дракона, где этот гараж?» Но гость вынужден нас огорчить: дракон невидим.

Далее Саган замечает, что невидимость не делает гипотезу о драконе нефальсифицируемой. Можно войти в гараж и услышать громкое дыхание из пустоты, увидеть неожиданно возникающие следы на земле, а потом при помощи инструментов обнаружить, что что‑то в гараже поглощает кислород и выделяет углекислый газ.

Поэтому стоит ответить: «Ничего страшного, я попробую услышать его дыхание». Но Кредерус отвечает, что дракон совершенно бесшумен.

– А что, если я измерю содержание углекислоты в воздухе?

– Нет, дракон не дышит.

– Можно распылить в воздухе муку, тогда она налипнет на дракона, и его контур можно будет увидеть.

– Дракон проницаем для муки.

Мораль этой басни в том, что плохая гипотеза должна ловко маневрировать, чтобы избежать опровержения. Но я рассказываю эту историю, не для того же, что и Карл Саган. Я хочу проиллюстрировать другую идею.

Где‑то в недрах разума Кредеруса явно хранится правильная модель ситуации, поскольку он заранее ожидает определенных результатов всех этих проверок (а именно – таких результатов, которые ему придется оправдывать).

Некоторые философы запутываются в подобных сценариях, не понимая, верит ли Кредерус в дракона, или все‑таки нет. Можно подумать, что в человеческом мозге мало места, и храниться может только одно убеждение за раз! Реальный разум намного сложнее. Как я уже говорил, убеждения бывают разными, не все можно назвать «прямыми ожиданиями сенсорных ощущений». Кредерус явно не ожидает увидеть в гараже ничего необычного, иначе он не оправдывался бы заранее. Также возможно, что в его фонде словесных убеждений хранится «в моем гараже живет дракон». Рационалисту может показаться, что эти два убеждения должны конфликтовать друг с другом, даже несмотря на то, что они разных видов. Но, тем не менее, если написать «небо зеленое» на фотографии синего неба, то бумага и не подумает исчезать в языках пламени.

Добродетель эмпиризма должна не позволить нам совершать подобные ошибки. Рационалисты должны постоянно выяснять, какие переживания предсказывают их убеждения – и требовать, чтобы убеждения окупались. Но проблема Кредеруса лежит глубже, и ее не исцелить этим простым советом. Довольно просто соединить убеждение о драконе с ожидаемым наблюдением гаража: если ты веришь в живущего в гараже дракона, то ты, открыв дверь, рассчитываешь увидеть этого дракона. Если ты не видишь дракона, то это означает, что в гараже дракон не живет. Действия довольно просты. Ты даже можешь попытаться повторить это со своим гаражом.

Но нет, эта невидимость – симптом чего‑то похуже.

Возможно, ты помнишь тот момент из детства, когда ты уже начал сомневаться в существовании деда Мороза, но еще считал правильным верить в деда Мороза, и поэтому пытался отвергнуть сомнения. Дэниел Деннет заметил: когда трудно верить в X, намного легче верить в то, что ты обязан верить в X. Как можно верить в то, что Первичное Космическое Небо одновременно совершенно синее, и совершенно зеленое? Это фраза вводит в замешательство; непонятно, что это означает в смысле ожидаемых переживаний, непонятно, во что именно ты бы верил, если бы верил. Намного проще поверить в то, что правильно, хорошо, добродетельно и полезно верить в то, что Первичное Космическое Небо одновременно полностью зеленое и полностью синее. Деннет называет это «верой в убеждение» (того же термина буду придерживаться и я).

Ну и затем, раз мы имеем дело с человеческим разумом, все как обычно усложняется. Думаю, что даже Деннет слишком сильно упростил то, как эта психологическая уловка работает на практике. К примеру, если человек верит в убеждение, то он не может признаться себе в том, что он просто верит в убеждение: ведь добродетельно верить, а не верить в убеждение, следовательно, если ты веришь в убеждение, а не просто веришь, то ты не добродетелен. Никто не скажет (даже про себя): «Я не считаю, что Первичное Космическое Небо одновременно синее и зеленое, но я считаю, что мне следует так считать», разве что этот человек необычайно хорошо умеет признавать свои недостатки. Люди не верят в веру в убеждения, они просто верят в убеждения.

(Если вы находите предыдущий абзац сложным для понимания, попробуйте поизучать математическую логику, которая учит остро различать такие вещи, как утверждение P, доказательство P и доказательство того, что P доказуемо. Такие же коренные различия есть и между P, желанием P, вере в P, желанием верить в P и верой в то, что ты веришь в P.)

Вера в убеждения бывает разной. Она может быть явной: человек осознанно повторяет про себя «Добродетельно верить в то, что Первичное Космическое Небо одновременно совершенно синее, и совершенно зеленое». Бывают и менее бросающиеся в глаза формы. Возможно, Кредерус боится публичного осмеяния, которое, как он считает, неизбежно последует, если он публично признает, что был неправ (хотя, фактически, любой рационалист искренне порадуется за него, а остальные будут скорее высмеивать Кредеруса, если он продолжит заявлять о драконе, живущем в гараже). Возможно, Кредеруса передергивает от перспективы признаться себе в том, что дракона нет (точно так же, как его передергивало бы от физической боли): это противоречит его представлению о себе как о победителе‑первооткрывателе, увидевшем в своем гараже то, что упустили все остальные.

Будь все наши мысли теми осознанными предложениями на естественном языке, которыми обычно манипулируют философы, человеческий мозг был бы намного проще для понимания. Быстро утекающие мысленные образы, невысказанные вспышки боли, исполняемые без сознательного ведома желания – все это составляет такую же часть личности, как и слова.

Несмотря на то, что я не соглашаюсь с Деннетом касательно некоторых деталей и тонкостей, я все равно считаю, что введенное им понятие вера в убеждение – ключ к понимаю Кредеруса. Однако необходимо более широко трактовать понятие «убеждения», не ограничивать его вербальными утверждениями. «Убеждение» может быть невысказанным контроллером ожиданий. «Вера в убеждение» может быть невербальным направляющим когнитивного поведения. С точки зрения психологии, утверждение «Кредерус не убежден в том, что в его гараже живет дракон; но он убежден в том, что полезно быть убежденным в существовании дракона в гараже» в лучшем случае нереалистично. Но вполне допустимо сказать, что Кредерус рассчитывает на отсутствие дракона, и оправдывается, словно он убежден в наличии дракона.

Человек может каждый день использовать заурядную мысленную картину своего гаража (без драконов), всегда правильно предсказывающую его ощущения после открытия двери, но ни разу в жизни не произнести про себя предложение «В моем гараже драконов нет». Это почти наверняка случалось и с тобой: открывая дверь гаража, или спальни, или чего‑нибудь еще, и ожидая не увидеть драконов, на сознательном уровне ты думаешь о чем угодно, но не о драконах.

И для того, чтобы человека передергивало от мысли отказаться от убеждения о драконе – или чтобы его передергивало от мысли изменить представление о себе как о верящем в дракона – совсем необязательно, чтобы он явно думал: «Я хочу верить в дракона, живущем в моем гараже». Обязательно лишь передергиваться от перспективы признаться себе в своей неправоте.

Для того чтобы правильно готовить оправдания для будущих экспериментальных результатов, Кредерус должен, во‑первых, хранить где‑то в разуме правильную модель ситуации, контролирующую его ожидания, и во‑вторых, действовать и мыслить таким образом, чтобы защитить либо свое свободно плавающее убеждение о драконе, либо свое представление о себе, как о верящем в дракона.

Если Кредерус верил в убеждение о существовании дракона, и вдобавок был убежден в существовании дракона, то проблема была бы уже не так грозна. Кредерус желал бы рисковать, если речь идет об экспериментальных предсказаниях, и, возможно, даже согласился бы отказаться от убеждения о существовании дракона, если бы его предсказания не сбылись (хотя если Кредерус был бы не до конца уверен в существовании дракона, то его вера в убеждение могла бы помешать этому признанию). Однако когда кто‑то заранее оправдывается, этого обычно требуют расхождения между убеждением и верой в убеждение.

Элиезер Юдковский