Основная причина современной версии патриархата — материальная, это выполнение женщинами труда по семейному уходу (уход за детьми, больными и престарелыми членами семьи, бытовое обслуживание). Это конкретное рабочее время — от 10-15 до 100 и более часов в неделю, которое тратится на бесплатный труд, выполняемый не из экономических мотивов, а по причине принуждения, убеждения и общественной манипуляции.
Это время, которое мужчина может потратить на труд в более высокой капиталистической формации — труд, за который он получает деньги, и который идет в счет карьеры, стажа, общественного признания. Мужчина может это время потратить также на личный рост, на личные проекты и на развлечения.
Некоторые видят это так: «У меня есть пенис, обвиняйте меня во всем. У меня есть сиськи, давайте мне все бесплатно».
Неважно, сочетает ли женщина семейный уход и наемный труд — или, например, фрилансерство, которое тоже является новой (а на самом деле старой) формой наемного труда — или же она занимается только семейным уходом. В любом случае она чем-то жертвует: либо работой за деньги, а значит личной независимостью и общественным признанием, либо же личным развитием и отдыхом.
Именно эти 10-100 часов в неделю и являются главным социальным различием между мужчиной и женщиной, из которых вытекают все остальные различия. Это трудовые отношения, в которые женщины и мужчины вступают между собой.
Исходя из этого девочек и мальчиков по-разному воспитывают, готовят к жизни. Исходя из этого женщины и мужчины видят и оценивают себя самих и противоположный пол. Исходя из этого пишутся книги, создаются фильмы и строится вся известная идеологическая система патриархата. Даже сексуальное насилие возникает по той же материальной причине. Сексуальное насилие — это не вопрос секса, а вопрос иерархии; женщины потому и стоят в иерархии ниже, что должны выполнять работу по семейному уходу. Над низшими существами можно и нужно время от времени осуществлять насилие (не забывая маскировать его мощной пропагандой «мужского благородства», романтической любви и прочей апологии сильного и высшего самца). Само сексуальное желание в насильственных отношениях прочно завязано на иерархические представления.
Тут возникает вопрос: « Но ведь не все женщины имеют детей или ухаживают за инвалидами? Однако угнетению подвергаются буквально все, женщины-ученые и политики наталкиваются на «стеклянные потолки»; бездетную и хорошо обеспеченную модель могут изнасиловать; бездетным женщинам создаются препятствия в учебе и карьере, им меньше платят».
— Ага, — могут тут сказать феминистки, — значит, проблема все-таки не в рабочем времени и не в бесплатном труде, а именно в патриархате как идее!
Вот взялась эта идея откуда-то (очевидно, из глубинной биологической порочности мужчин), а из нее уже следуют и бесплатный женский труд, и сексуальное насилие, и презрение, и сексизм.
От чего же страдают женщины, которые детей не имеют? А они страдают от принадлежности к социальной группе. Так, если об определенной нации (например, об арабах) в обществе принято считать, что они малообразованны, не мотивированы к образованию и труду, ленивы; то даже самый трудолюбивый и умный араб будет в глазах окружающих прежде всего «арабом» (ленивым, не мотивированным и глупым), и ему придется с большим трудом доказывать, что это не так.
Если подавляющее большинство женщин имеет детей и выполняет таким образом работу по семейному уходу, а конкретная женщина Х не выполняет эту работу — она все равно принадлежит к общественной группе «женщины». Ее оценивают в первую очередь как «женщину», сам ее вид вызывает у любого человека (неважно, какого пола) ряд ассоциаций: заботливая, хозяйка, дети, материнство, приготовление пищи, уборка, красота, уют, эмоциональность, нежность. Даже если женщина решительно не соответствует этому ряду ассоциаций, ее могут оценивать осуждающе («а дети-то у нее есть?», «на такой стерве никто не женится») или воспринимать это несоответствие как особую пикантность (см. в фильме «Девять дней одного года» героиня-физик: «Меня никто не учил варить кашу». Но настоящим физиком ее тоже не назовешь в сравнении с героями фильма-мужчинами). То есть эту женщину все равно оценивают исходя из того, что она принадлежит к общественной группе, выполняющей бесплатную и неуважаемую работу просто так, потому что она «должна». По традиции.
Ее так оценивает наниматель: он скорее примет на работу мужчину, чем бездетную женщину: а вдруг женщина все-таки решит родить? Ему это неудобно. Наниматель больше заплатит мужчине, чем женщине, потому что последняя больше от него зависит, даже если детей у нее нет — она все равно худший товар на рынке труда.
Ее так оценивают просто мужчины: она, естественно, ниже их в иерархии, поэтому можно и нужно подшучивать над ней, высмеивать, нарушать границы, оценивать ее тело и сексуально унижать.
Недавно в сети ходили откровения женщины — вузовского профессора: как первокурсники, не прочитавшие ни одной книги, подходят к ней и спрашивают: вы что, действительно считаете себя равной нам? И все это — несмотря на то, что сама эта женщина никакой дополнительной работы не выполняет.
На Юге США в позапрошлом веке любой чернокожий воспринимался как раб, даже если рабом по факту не являлся. В Российской Империи любой крестьянин был «мужиком» или «бабой», независимо от крепостного или свободного состояния. И десятилетия после освобождения крестьян они все еще оставались «бабами и мужиками», созданными для услужения и черного труда. Вот так и бездетная женщина в первую очередь в глазах общества является женщиной (а потом уже — специалистом, интересным собеседником и т. д.), то есть той, кто в принципе предназначен для ухода и обслуживания.
Короче говоря: бездетные женщины страдают оттого, что другие женщины имеют детей. Именно поэтому среди феминисток постоянно разгорались баталии на эту тему. Бездетные женщины, смутно понимая вышеизложенное, иногда видят корень своих проблем в том, что другие заводят детей. Им представляется: а пусть они не рожают, и тогда мы не будем страдать! Все женщины должны стать такими, как они — независимыми и бездетными, бессемейными, и тогда проблема будет решена. Во всем виноваты клуши и дуры, которые поддаются на патриархальную пропаганду! Выходят замуж, заводят детей. «Не продавайся за цветы, завтра встанешь у плиты!» Другой вариант: если она завела ребенка — то самадуравиновата. Почему это общество должно платить за личное хобби женщины? Ребенок — все равно, что собака или кошка: личное развлечение и удовольствие. Капиталист-наниматель не должен ничего платить и должен без проблем увольнять беременных, капиталистов ни в коем случае нельзя нагружать обязанностями по отношению к беременным и детным женщинам, потому что из-за этого и бездетные — плохой товар!
Иногда более богатые женщины практикуют это и в своей собственной жизни: «Я должна заработать на ребенка, и тогда заведу его». К тридцати пяти-сорока годам она зарабатывает на ребенка и заводит единственную кровиночку, на которую не нарадуется. Или уже не заводит, потому что здоровье после этих «заработков» не позволяет.
Обычных, не продвинутых женщин это, конечно, возмущает. Например, потому что обычная работница никогда не сможет «заработать на ребенка» — то есть накопить столько денег, чтобы и квартиру купить, и несколько лет сидеть дома, и нанять персонал по уходу за ребенком. Ей нужна поддержка — муж, государственные пособия, садики и так далее. Социал-демократически настроенные феминистки также не одобряют идеи «каждая за себя» и «нечего плодить нищету».
Патриархалов подобная идея возмущает по другой причине — их беспокоит демографическая проблема. Если все перестанут рожать, то вымрем же.
Кстати, почему-то у народа с феминизмом ассоциируется именно этот «бездетный подход», феминистки и чайлдфри в общественном мнении — практически одно и то же. Хотя это далеко не так.
Естественно, единственный вариант решения этой проблемы: переход к социализму и в рамках социализма (общественной собственности на средства производства) переход к максимально возможному обобществлению семейного ухода (оптимизация быта, техника, детские учреждения, учреждения по уходу). Плюс компенсация (материальная и статусная) женщинам той неизбежной доли труда, которую нельзя обобществить (роды, кормление, уход за ребенком до двух-трех лет).
Если будет решена эта проблема — то будет решена и проблема угнетения всех женщин, независимо от того, имеют они детей или нет.
Тогда само появление детей превратится в радость и перестанет быть источником страданий и угнетения.
Post your comments