Этот материал посвящен актуальной теме, часто поднимаемой в СМИ и в заявлениях высших чиновников. Её регулярно затрагивают составители всевозможных стратегий развития и антикризисных планов. Речь о малом и среднем бизнесе (СМБ). Миф о его сакральной роли в экономическом прогрессе настойчиво тиражируется в России уже много лет. Адепты либерализма часто выставляют СМБ в качестве драйвера технологического роста и даже локомотива экономики, призывая к активной поддержке малого и среднего предпринимательства. Однако реалии таковы, что системообразующими для современной экономики являются не малые, а крупные корпорации, роль которых растёт год от года. Попытаемся доказать это на примере экономики США.
Американская статистика относит к СМБ частные коммерческие учреждения с количеством работников менее 500 человек. В 2012 году в экономике США действовали 5 млн. 700 тыс. компаний. 99,7% из них являются предприятиями среднего и малого бизнеса. Крупных компаний – не более 0,3%. Доля активов крупнейших компаний США в обрабатывающей промышленности постоянно растёт. И мы можем констатировать, что несколько сотен гигантов сконцентрировали у себя 90% всех активов отрасли. Соответственно, доля самых малых предприятий продолжает падать.
Источник: Quarterly Financial Report for Manufacturing, Mining, Trade, and Selected Service Industries 1970-2014; United States Census Bureau
Теперь о занятости. В течение последних 20 лет роль СМБ в обеспечении занятости населения стабильно падала, а роль крупного бизнеса так же стабильно росла.
Источник: US Census Bureau, 2012 Statistics of US Businesses
И всё же доля малых предприятий по этому показателю остаётся ещё достаточно высокой (ок. 48%). И в этом кроется важная социальная роль малых форм предпринимательства – обеспечение занятости в т.ч. в осложнённых экономических условиях. Малые предприятия способны создать рабочие места в отдалённых малонаселённых территориях. Индивидуальное предпринимательство (а его доля в СМБ США составляет почти 80%) позволяет улучшить материальное положение наименее защищённым слоям населения: пенсионерам, инвалидам, матерям-одиночкам, мигрантам. А вот как выглядит ситуация с распространённостью СМБ в мире.
Источник: Global Entrepreneurship research association
Гистограмма сортирует страны по такому показателю, как доля начинающих предпринимателей в возрасте до 64 лет. В первой десятке можно встретить Уганду, Камерун, Анголу и прочие страны, не входящие даже в первые 50 строчек мирового рейтинга по уровню развития экономики. В последнем десятке перечня – такие мировые лидеры как Германия, Швеция, Франция и др.
Менее развитым странам малое предпринимательство помогает отчасти решить проблему занятости, однако большая часть человеческого потенциала в сфере СМБ задействована в архаичных формах хозяйствования, представляющих наиболее отсталую и консервативную часть экономики: извоз, мелкая торговля и общепит, ремесло, бытовые услуги и т.д.
Впрочем, малый бизнес действительно может быть инновационным. Изрядная доля новых технологий появилась именно в этой среде. Но мы не найдём примеров того, как в современной экономике фирма численностью в 150 человек разработала новый двигатель для ракеты, процессор или автомобиль. На такое способны лишь крупные корпорации, имеющие для этого соответствующее возможности. Так, в 2014 году компания Volkswagen приняла решение в ближайшие 5 лет вложить в развитие новых технологий 85,6 млрд. евро — сумму, сравнимую с годовым ВВП небольшого европейского государства.
В целом же наблюдается хорошо прослеживаемая зависимость между размером компании и уровнем её инновационной активности.
Источник: The National Science Foundation, USA
На диаграмме представлены категории компаний, ранжированные по количеству работников (2012 г.) . Как мы видим, лишь чуть более 14% малых предприятий сумели предложить экономике новый товар. А новую технологию в производстве смогли разработать только 9% компаний. В то же время 40% крупнейших корпораций представили обществу новую продукцию, а 34% разработали новые технологии, алгоритмы и методы.
В России роль малого предпринимательства невысока. Вклад малого и среднего бизнеса в ВВП составляет около 20%, а вклад в общую занятость – порядка 25%. Связано это в первую очередь с наследием экономики СССР. Но возникает вопрос: стоит ли сейчас прилагать большие усилия к тому, чтобы искусственно, с помощью активного государственного вмешательства специально развивать этот сегмент экономики?
В условиях общей экономической стагнации и усиления антироссийских санкций малые предприятия, пожалуй, способны лишь смягчить последствия растущей безработицы. Но какие рабочие места создаст малый бизнес? Опыт США показывает, что лишь небольшая часть из них будут относиться к области инновационного предпринимательства. Нашей стране нужна реиндустриализация с господством крупных высокотехнологичных промышленных предприятий.
И только после того, как будет создан этот мощный промышленный, технологический фундамент, малый бизнес сможет заполнить оставшиеся ниши, нетронутые гигантами. Рассчитывать на то, что данный алгоритм можно запустить в обратной последовательности, было бы, на наш взгляд, глубоким заблуждением.
Олег Комолов
Post your comments